ЗИНЗИВЕР № 2, 2005

Досмотреть эту жизнь до конца, проморгав переход
в тишину Тишины и в Господне пространство иное...
Отчего негатив? — Бело-черный булгаковский кот
на ученой цепи... (Метафизика иль паранойя?)
Я не верую в рай, кроме детства, когда махаон
трепетал на ладошке, её перепутав с ромашкой.
С рельс взлетел паровоз. Отмелькал золотой марафон...
Гол Приёмный Покой. И невидимый почерк размашист.
Снег слепит как в саду царскосельском в крещенский мороз.
Я не верую в суд, кроме честного взгляда в зерцало...
Этот лёгкий дымок изо рта — этот вечный вопрос:
неужели Душа? Неужели уже отмерцало?
Дотерпеть эту жизнь, эту боль, и очнуться в другой,
где Иисус не распят, не отравлены реки и книги.
Доверяя земле, трогать тропы босою ногой
и не знать, что за крылья повсюду расплата — вериги...

Не в стране, не в году —
я живу в измереньи ином.
То к Вольтеру иду
ядовитым погреться вином.
То от рифмы «огонь»
простодушно пылает щека.
И вселенскую сонь
колыбелит напев ямщика.
Подтвердит программист:
«Так и есть, виртуальны миры...»
Дурачок, оторвись
хоть на миг от любимой игры:
Здесь не сайт и не чат,
что мелькают, друг друга пожрав.
Видишь — озеро Чад,
где изысканый бродит жираф...
А подвину курсор —
и Елабуга, перстень, петля...
Небо — мой монитор.
И бездонная память — земля...

Рождество под дождём — дождество...
Танец капель без музыки света.
Просто тождество — не торжество
(так куплет недостоин сонета...)
Адекватность календарю.
Образок в нашей памяти ветхой...
Хочешь, я тебе мир подарю
с этой мокрой рябиновой веткой?
Не расслышал. Не понял. Устал.
Не поверил. (Какая досада...)
Далеки нашей жизни места
от чудес Гефсиманского сада,
от звезды Вифлеемской, от бед,
что Его вознесли над толпою...
Талый воск. Ритуальный обед.
И — nach Hause... скользкой тропою.