ЗИНЗИВЕР № 3 (71), 2015

Поэты Санкт-Петербурга


Джулия ДЕМИДОВА
Поэт, переводчик, критик. Окончила МГУ им. М. В. Ломоносова. Публиковалась в журналах «Зинзивер», «Студенческий меридиан», «Форум» и др. Стихотворения опубликованы в сборниках «Зеркало» (Тверь: Марина, 2008), «Земляки» (М.: Ладомир, 2009), «Обретенный голос» (М.: Издательство журнала «Юность», 2011) и др. Лауреат литературной премии журнала «Студенческий меридиан», конкурса «МЦЫРИ». Живет в Санкт-Петербурге.



ОСТАВАЙСЯ МОЕЙ ТОСКОЙ
 
*   *   *

От плоти — плоть. От сердца — горечь.
Превозмогая — превозмочь
(от плоти — плоть, за ночью — ночь),
дым сигаретный не неволить:
так поднимайся к потолку
душой, уставшею от мира,
над чистым воздухом бравируй
и растворяйся, тих и клеек,
как отголос моих истерик —
…я не смогу, я не смогу.



*   *   *

Не просите прощать. Никогда не просите прощать.
Мне виднее, кого и когда, и имеет ли место проступок.
Так привычнее: подпись и дата, число и печать,
голос-штамп на «Прощайте». До новых уступок.
И так сложно пойти на попятный без веры в финал,
потому что понятно — никакого финала не будет.
Я — не группа присяжных, толпа, заседательный зал
и морщины на лбах умудренных, седеющих судей;
приговора не будет. Но нас ожидает — провал.
Без оваций, поклона — сомкнутся две части портьеры.
И прощение — кто его вам обещал?
Это пошло — прощать — в изумительно крупных размерах.

…Но оливково-пряным окажется новый закат.
Равновесию вы научили; где же точка опоры?
Не просите прощать, не прощайте вот так, наугад,
тяжело задвигая оливково-пряные шторы.



*   *   *

Жнец — милосерден: сожнет и свяжет,
Поле опять прорастет травой…
М. Цветаева

Вызрело, вымокло кровью раскрытых предсердий:
я ряд продолжаю, только-то и всего.
На перекрестье дорог — Возница, будь милосердней
и кратким путем довези до Царствия Твоего.
Или другой покажи — по осоке и щебню,
так, как сейчас, с перекрестья дорог, преклоняясь, иду.
Зерна горчичные! — веруй: я спею и крепну,
чтобы занять свое место
в ряду.



*   *   *

Строчку твоя выводила рука.
С точки до точки летело перо.
День перво-снежный, как будто мука
в ноги рассыпана мне от метро
до порога — свадебно-бело; и так невпопад,
так неуместна закрытая дверь.
Но помнишь, но знаешь? про нас говорят —
семь раз отрежь и один раз отмерь —
мы стоим друг друга. От точки и до.
И кнопку звонка не нашарить впотьмах,
и почерк капризен, и сумрачен дом,
но за окном расцветает зима,
лубочной картинкой ли, чудом ли, сном?
И дышится точно как будто весной,
с губ выдох молитвой срывается вниз,
и если быть точке, то пусть — отправной,
и строчки пусть тянутся в белые дни.



*   *   *

Дайте имя тоске! — И назвали
самым чистым, аристократичным
именем.
Для нее нет другого такого — вместимее,
чем привычные звонкие смычные —
в ряд записаны — по вертикали.

У нее ничего не прошу,
и она мне — почти что не снится.
Самая верная правда — буддистская,
о стремлении к счастью.
Снизками капель
март разбивает
союзы, иллюзии, блюзы…
К большему счастью стремиться —
как будто к ножу.

Нет, не нужно;
нож — в ножны.
Оставайся тоническим звуком,
грифом со струнами, вложенным в бледную
руку,
насильно, всесильно. Тогда за тобой
мне не страшно, и не нужно другой никакой…
Оставайся моей
тоской.