ЗИНЗИВЕР № 5 (109), 2018

Нагадали столицу, стелили пуховую набело,
Вместо хлеба уверили затхлою пылью потешиться.
Воет дитяткой ветер, по тем ли, кого оставила?
Ношей тяжкою — прошлое —
камнем висит, еле держится.
Наглотаться бы мути Фонтанки, в гранит вцеловывать
Сухость — трещины губ, посиневших от страха с холодом.
Но под свист металлической дудки велят пританцовывать,
И коррозией в мякоть извилин стучатся молотом.
«Пэ
эр
о
эс
тэ
 и» —
выжимаю из ручки шарика,
Эхом спутанных горлом наушников речь мерещится
И картавит, да так, что взрываются карие
Краснотою сосудов. И дрожь — паранойи предвестница,
Подступает к лодыжкам. И каждый в рубашке клеткою
Намекает на пот духоты за защелкой комнаты,
Где забыла когда-то себя голышом, малолеткою.
Где
Эскизы.
Контейнеры.
Треп
Или
Голод.
Ты.
Нагадали столицу, стелили пуховую набело,
Вместо хлеба уверили тешиться нервов жжением.
Воет дитяткой ветер, по тем ли, кого оставила?
Затыкаю неистово уши... Но скрипы времени
Ношей тяжкою, прошлым, гранитом ко дну московскому
Опускают уставшие выемки, мышцы шейные.
В свою очередь, я поддаюсь, по-людски, по-взрослому.
И слова умолкают придушенные, ничейные.
Я вернусь. И глагол этот значится как спасение.
Семь бесхитростных букв эпохальными стали нешуточно.
Повторяй их звучание с пеной у рта, круглосуточно.
Только главное веруй и жди
моего
возвращения.

Дима!
непереводимая тоска
в печатные встроилась и застряла
тянут-потянут
вытянуть не могут
приползли христиане
стали жечь воск
а я
их матами
атаманом не буду терпение лопнуло обстреляло иноков в бороды
видите ли, оказывается козерогу
положено истерично лупить тревогу
вот и бесчинствую
невозмутимо!
город и снег
клубком ниточек катятся по водостоку ребристому
ручейка поток промочил колготки,
что по походке криво-косыми лапами отразилось
притороторили феминистки скороговорок
а я их сосисками
ох
пó лбу
вас
неказистых!
феминистка за христиани´на
христиани´н за огарки воска
а тоска занозит
не вы´ковырять
гниет с головы
и грандиозным морозом ровняет по шапке небесная плоскость
полости уха замерзли
в иней
слова-соловьи
Дима!
тоску не вытянуть
не вывести не ввезти.
вывод-трактовка-интерпретация: русский климат
пусть остается
ноется пусть
терпимо
и баюкаю приговариваю
репка моя
Расти!

Если ты когда-нибудь счастлив был —
Молодец, дружок, только что с того?
Завещаю тебе из последних сил
И мое завещание таково:
Не держись за старое — не вернуть.
У тебя запазухой: тик и так.
Грохот нервно выверен, бьется в грудь,
И вонзает стрелкой-иглой коньяк.
Электронными цифрами наизнос
Понатыкает счет календарь-кассир.
Узнавай по запаху цвет волос.
Пустоту карманов — в количестве дыр.
И знакомый голос по хрипоте.
И красивых женщин по форме ног.
И хотя нельзя ходить по воде,
Почему бы нет, если Кто-то смог?
У тебя в запястиях: тик и так.
Неизбежный хрупкий знакомый стук.
И пока в секундах течет коньяк,
Ты заветное Имя шепчи, мой друг.

наша гражданская позиция
«актив и я»
две по цене одной
изъятие тела из каркаса кровати в шесть
p.m.
без куражу
обывателем
подпишите петицию
совет дня от масс-медиа очередной
налепить бы фраз покрылатей
влезть
голой мадам сижу
в писаааатели!

щелкни пальцами
цок!
и щипанцы сложатся в шиш —
логотип реальности злой результат досадный
стану страдальцем
вот тебе поводок
что стоишь?
к чему официальности?
это бесплатно

гавкаю в кинотеатре
гавкаю дома
гавкаю даже когда сплю
позавтракай моим гавканьем
гав не равен нулю
гав — это свидетельство перелома
и этому декабрю
я отслаиваю
гав
не ложусь на краю.
выписываю перед зеркалом штраф
и клею на лоб
оп
шесть тысяч двести пять дней
в которых нет ничего вкусней
само собой
«активии»
две
по цене
одной

нежнее чем колокольчики
черные
пояски
неверности
заплетенные в бурые лески каре
на дворе — лето
на балконе — смог
московского зодчества
кусающего соски

грудь полнится сморщившись
и источает сок
прямого отжима
в обеденный перерыв —
протри им виски
от политического режима

закрепи на штатив под шумок туловище ближнего своего
и самого себя
ерзающего в конвульсиях
в радиусе размаха рук
теребя
обрамляющее вокруг
дежурное
естество

а имущество
заложи
в биткоины воин
в этом поле только липы и гаражи
быть молодым
мясом
не считается преимуществом
как и способность левши
правой держать фломастер
зреют на грядках сберкассы разновидные типажи.
и я между тем созреваю
и с бурых стеблей пояски
неверности
те что нежнее чем васильки
сбрасываю на порог краснодарского края.

Теперь не кукушка, а капсулы дождевые
Открапывают отсрочку моей работы.
Талантливо ли проли´ты аминокислóты,
И вбóлтаны ли в слюну пузырки «впервые» —
Система по гланды введет людородный орган.
Туман спеленает решетки сетчатки туже...
Пункт «а» — предысточник начала — не обнаружен.
Стоит человек
От

сих

и

до

сих

Издерган.
Кто выше него, кто под ним на цепочке пищи? —
Меня занимает не меньше субъекта рядом.
От пассии в чреве ношу вместо дочки — прыщик.
Страна, повернись ко мне передом, к нефти задом.
Теперь по экрану из ясных марусиных — ливень
Открапывает двенадцать восьмых Лакримозы,
Насквóзь дырокóлет чащу рублей и гривен.
Тише, Маруся, не плачь, распусти-ка косы!
И русые прутья рельсами, проводáми
Кривой протяни веревкой с бельем на просу´шку.
Геоид под солнцем пусть схлóпнется в оригами
И просто повиснет, как елочная игрушка.
И «мы»
как
ничто
и
все
за частицей частица
пребудем энергией из непрерывного спектра.
Фигурка декоративная застыдится,
Сорвется,
И ниц упадет,
Перед Батькой —
в пекло.

это крайняя вписка мальчишка
к черту твою мораль
если ладаном пахнут пальцы —
это типа такая фишка?

вкусно пялься
нацелено
сам
зацени моих яблок миндаль
до того как вниманье в разрезах возьмет передышку

наколенники шлем
малы мне
угомонись
дегустация шага не терпит ограничений
то жулье
то хозяйка
как киндер-сюрприз
ч/б
ваш заказ «идеал» находится в рассмотрении

паранойя и ветер искрóшат нас в полный рост
на приправы и специи в срок
от макушки к пяткам
и распустят по полю
останется только в азот
просочившийся запах ладанно-шоколадный

ты по замоскворечию по прямой
я южней
и с одной пересадкой

и скреститься не повезет

                                       представила как:
твое оперение —
партаки
множат
отметины карамазые
комнаты два на два
осторожно из ноутбука
волны: ноктюрн, русский реп, народное что-то на идише
свалка
(назвать тебя другом кишка тонка)
ма шэр
сытен ли хлеб
охмуренной школьницы-самозванки
не измозолила орган пока?

я как прежде замужем
маленьким Нильсом посеявшим дудочку
ту ту
что пересмешником крыс призвала мышей
к озеру мыльному
со всеми его атрибутами
и тут
покорность моя послужила толчком к хвосту
адаптация к окружению

бердмен
у меня разорвало копчик
бердмен
у меня от риккоты побочка
бердмен
грызунии полномочия
выжались стиснулись
и проч. и проч.
так и станется — населенная живодерня
свисти не свисти под клюв
зерновые культуры различного урожая воспитают нас
бердмен
это плюс

это ты под ручку с малой
а под надежной охраной изнуренного ревностью крысьего короля
— это я.

я злодейка в кляре
охлажденная к ланчу
подавать: на блюдце с голубой каемкой
я онлайн-трансляция
передача
по местным каналам
покрытая пленкой
где Нагорную проповедь радио крутит
где взрывает твиттер репост экстремизма
осторожней
решеткой хештега не шутят
из-под век не сдирают вспотевшие линзы
сделай селфи с судьбой
полк аккаунтов мира
пусть раскладка букв — единицы с нулями
пусть подъем — сигнал к накоплению бирок
пусть рывки идей — план в планетной программе
мы с тобой протечем к сроку годности клеток
и крепившая нашу трансляцию пленка
просвистит и лопнет
песенкой спетой

пыль из нас станет первым вдохом ребенка
пыль молекул тебя и меня

будет вздохом
дыханьем

ребенка

Мария пронажимала клавиатурные
батарея
разряжена
связками голосовыми октава вторая в шее
тряслась: /а что если каждый — бог
но Человек
Один
Сингулярен
как срок
беременности
итогом которого
сын?/

Мэри смелостью гениальничала агрессией материалом штанов
и выступами Урала
и поэзии юрко шнурки расплетала
слева направо

щит колючий предлог
собеседникам-уймословам
мне в твою баррикаду крученной гремучей главой соблазнителя-змия
вывернувшись в узелок
проницать ли
как волхв
как Вития
на всем готовом
в колоритный каскад хамелеоновый голубизной?

хочешь: лакомись ростом по сгибам ступеней общажных
а студентов колени эпитетами вяжи
угловатые или округлые без исключений сухие и влажные
с синяками в ушибах
художественно
это царапины-чертежи

только род величая Богами (с заглавной) всецело
дай возможность не тешиться гласом святым
и сквозь нить
магистральных металлов великой оли´мпии охмелелой
допусти
умоляю
мне быть человеком простым
ЧЕЛОВЕКОМ
БЫТЬ

Заплати за такси.
Не трещи, не натерай ягодицы,
Не пресмыкайся так.
Заплати за такси.
Не кивай, не хватай за щеки,
Стебли мокрые, как дурак,
Не преподноси.
Достаточно, чтобы ты
Заплатил
За такси.

Папа,
я облажалась.
Отрицание этого — средство от раздражения после бритья.
БАД к капусте и баклажанам.
Пап, но мою посредственность
Не опровергнуть, когда материал
Теряет значение вне экрана.
Когда ни живым, ни мертвым:
«В панорамных стеклопакетах
На Вознесенском проспекте
возникают
и отражаются
разнолицие
дети. Папа, ответь мне, сколько процентов
на этих веселых стартах,
Станут подарком медиа, то есть успешными и
нестандартными?»

Папа,
не вывожу,
вложения
были напрасны,
Папа, зажимы-надежды
На младшую переложи.
Я признаю поражение, сестре сожалею авансом,
Мне б только как прежде выламывать, сжевывать, вспарывать сетку-жизнь.

Папа, мои мужчины —
самые серые волки.
Папа, они искусали, бесстыжие,
все бока.
Папа, один одержимей,
Престижней другого подонка.
не выдавай желаемое, их
Потеря невелика.

Папа, испытывать что-либо,
распознавать,
наполняться —
Я не способна
или
утратила этот скилл.
Пап, моя почва — безволие, характеристика — по ситуации.
Я — Человекоподобность.
Что предпримешь, раз породил?

Папа, я облажалась,
Папа я облажалась,
Я оболгалась, Папа,
И мне не жаль ничуть.

Жмурюсь и не рождаюсь,
Жмурюсь и не рождаюсь,
Семенем незачатым падаю
Маме
на грудь.