ЗИНЗИВЕР № 6 (120), 2020

А ведь
есть
метафоры,
которые никогда
не попадут
в тюрьму стихотворения.

Так и
проживут
всю
свою жизнь
на свободе.

трудная любовь под названием трусость
старая истина под названьем рассвет
ветер в лицо под названием встреча
чистое небо под названием память
добрая улыбка под названием тайна
тихое безумие по имени душа

Потерял свое Я?
Это не помешает
тебе
познать
самого себя!

Плутаю в лабиринте...
Вдруг наступает
просветление.
И теперь
я не плутаю,
теперь я ищу
выход
из просветленных мыслей.

Мы живем
фрагментами,
до которых Новалису
и братьям Шлегелям
нет никакого дела…

Я проделал
титаническую работу
и поделил
все свои воспоминания:
на пейзажи,
портреты,
жанровые картины,
историческую живопись
и натюрморты.

Поразительно то,
что натюрмортов оказалось
больше всего.

и ничего
потом
не вспоминалось
хотя надежда
на то
чтобы вспомнилось —
была

Любите ли вы самого себя?
Люблю, но не как эгоист.
А как кто?
Как Творец, который обожает
свое собственное произведение.

К морщинам на лбу
подъехал трамвай
размахивающий крыльями

Я вошел в вагон
через клюв
с передней площадки
и бросил в кассу
три копейки
одной грампластинкой

Под музыку Стравинского
контролер проверял билеты
и пересчитывал электропечки

Когда дошла очередь и до меня
я обшарил все карманы
но не нашел
ни скрипки Энгра
ни стеклотары
ни священного писания

От смерти
меня спасло только то
что я оказался
миллионным пассажиром
улетающим на юг
вместе с дикими гусями

Утраченная иллюзия —
романтическое озеро,
а на поверхности —
гардеробные номерки…

Мир тесен,
но только
для географической карты.

Хотел бы ее повесить
у себя дома,
да нет
подходящей стены.

Приснилось,
что я
целыми абзацами
цитировал книгу
«Толкование сновидений»
Зигмунда Фрейда.

Проснувшись,
я лишь
продолжил
ее цитировать.

Пропал
бесплатный сыр
в мышеловке.
Нашедшего
ждет награда:
бесплатный сыр,
но уже
не в мышеловке.

Одного
человека-невидимку
еще как-то можно выдержать.
Но пять,
десять,
пятнадцать,
тысячу,
миллион,
миллиард…
Это уже невыносимо.

О чем фауна
может говорить
с флорой?

Конечно же,
о дресс-коде,
едином
для всей природы.

Бытие — провинция.
Сознание — столица.
Но чаще бывает
наоборот.

Поэтическая эстафета
в замкнутом круге?
Эпигонство.

Этот
радикальный философ
увлекся
уничтожением
надоевших категорий.

Сегодня
у него в планах:
отстрел бытия
и сознания.

А палиндромы
он не любил.
За что
не любил?
За банальные
повторы.
Мысль,
прочитанная
слева направо,
прочитывалась им
и в обратном порядке —
справа налево.
А это,
согласитесь,
невероятно скучно.

Высоцкий умер,
и теперь его одежду
может носить Чарли Чаплин.

Высоцкий умер,
и теперь его рефлексы
может изучать Иван Павлов.

Высоцкий умер,
и теперь его песни
может исполнять Франсуа Вийон.

Высоцкий умер,
и теперь его мечты
может лелеять Фома Кампанелла.

Высоцкий умер,
и теперь его портрет
может написать Рембрандт ван Рейн.

Ложь побеждала вчера,
побеждает и сегодня.
Вы полагаете,
что она победит и завтра?
Нет, не победит.
Почему?
Вчера побеждала
вчерашняя ложь,
сегодня побеждает
сегодняшняя ложь.
А завтрашней лжи нет
и не будет.
Значит, нет
и завтрашней правды.

Нет. Но зато есть
вечная правда.

А это еще что за зверь?

Музей микроскопов,
увеличенных
в миллионы раз,
находится
в другой галактике.

Здесь, на Земле,
ему
не хватило места.

Еще не раскрыв книги,
эти молодые
литературные критики
почему-то решили
проверить документы
у моего Хеппи-Энда…

Найти
для отчаяния
какой-нибудь
симпатичный эвфемизм
и жить с ним дальше —
уже вполне счастливо.

Иногда
и суфлер
выходит на поклон
к публике,
когда выясняется,
что автор пьесы
это он сам,
а не какой-то там
Шекспир
или Чехов.

Перед самой публикацией
роман испугался
и спрятался в одном из ящиков
письменного стола,
буквально набитом
бессмертными рукописями.

Дуэль
внешней красоты
и внутренней.
Внутренняя красота,
будучи персоной
незаинтересованной,
стреляет в воздух.

И внешняя красавица
теперь без глаза...

У каждого письма,
которое перевозится
авиапочтой,
есть свой
воздушный замок…
Это конверт.

О поэте.
Он еще жив,
но пишет
свои тексты —
уже на мертвом языке.

Небытие...
Кто-нибудь знает
хотя бы одного
гения
этого места?

Поэт,
не спеши
украшать рифмами
автопортрет слезы.

Вспомнил
свои грезы
двадцатилетней давности
и понял,
что это будущее
всего человечества.

Решил расстаться
с попугаем.
Напечатал
объявление
«Продается
говорящий попугай».
Ноль реакции.
Ни звонков,
ни электронных писем.
Переделал объявление.
Теперь оно
выглядит так:
«Театру одного попугая
требуется суфлер».
И с этого момента
телефон звонит,
не переставая.

С годами
непрочитанные книги
становятся
все моложе
и моложе...
И уже
не далек
тот день,
когда они
превратятся
в рукописи...
А там,
глядишь,
и в чистые
листы бумаги...

Моя грусть
уходит в отпуск,
и моим настроением
начинает заведовать
моя тоска.

Моя тоска
посещает курсы
повышения квалификации,
и все душевные проблемы
теперь решает
моя депрессия.

Моя депрессия
принимает участие
в работе международного конгресса,
и ревизию моих желаний
проводит мое отчаяние.

Мое отчаяние
повышают по службе,
переводят в другое министерство,
а я выхожу на пенсию…

Роскошный
Дворец Ошибок,
а рядом деревянный сарай:
это Музей
исправленных ошибок.

Эй, Поэт,
ты уже готов
стать автором
стихотворения,
которое
никогда
не будет
создано?

От театра
одного актера
все-таки
кое-что
осталось:
театр
одной
маски.

Неизвестные грабители
украли у вечности
несколько тысячелетий…

Может ли
этот факт
стать сенсацией?