ЗИНЗИВЕР № 3 — 4 (11 — 12), 2008

Дмитрий ЧЕРНЫШЕВ


Поэт, критик, автор пяти книг стихов. Родился в 1963 году. Печатался в журналах "Зинзивер", "Арион", "Черновик" и других. Автор нескольких книг стихов. Идеолог литературной школы "Синкаге-рю". Тексты переведены на немецкий и финский языки. Лауреат премии журнала "Комментарии" (1999) за цикл стихотворений в прозе. Живет и работает в Санкт-Петербурге.


ЗОНТИК, КОТОРЫЙ НЕ ЗАЩИЩАЕТ
НИ ОТ СОЛНЦА, НИ ОТ ДОЖДЯ



* * *

Елене

Твое имя надо повторять
четыре раза.
Потом следуют манипуляции с зеркалами.

Я специально купил метроном,
чтоб не сойти с ума,
когда твое имя грохочет, переливается, молнией бьется
между зеркал.

Твое имя — звук
бьющегося стекла.



Op. № 08. 178 "Переезд"

Дарье Симоновой

Под зонтиком по маленьким глупым улочкам, где на веревках, натянутых между деревьев,
сушится белье, да нет же, не под зонтиком, какая там парасолька,
психоделический такой грибок, да нет, абажур, не китайский фонарик, а такой торшер
на длинной металлической ножке, несу, а он надо мной раскачивается.
С пестрыми дурацкими цветами. В смысле, абажур. Солнце сияет, и, наверняка,
все обязательно будут счастливы!
Столько французских слов, и одно голландское, у нас под ногами зубчатые цветные тени,
но он не защищает от солнца, как не защитит от дождя, а я все болтаю и болтаю,
потому что остановиться очень страшно.



* * *

— Все время повторяю ее волшебное имя:
"Helen, thy beauty is to me
Like those Nicean barks of  yore…"

— Уймись, имя не бывает волшебным.
Разве что, прагматичным.
Вот мама, —
всегда называла моего отца "Иродом"
(а я по-малолетству повторял: "урода! урода!") —
ну, так это, чтобы нас возвеличить.
В конце концов, ради меня
было устроено настоящее избиение младенцев!
Кстати, мама говорит,
что Англии это все еще отольется, —
когда потерпит крушение какой-то "Белый корабль",
и принц на самом деле утонет…

— Да прекрати, наконец, все про Англию, да про Англию.
Я ведь — о самом важном!..

— Брось, посмотри, как танцуют пажи в алых туниках, —
каждый из них утешит тебя искуснее,
лучше любой девицы…

— Нет, ни к чему нашему другу все эти мальчишки.
Ему… ему надо разве что облако.

[Юные танцоры изящно заламывают руки.
Там, где они ведут хоровод, свежесрезанный тростник разлетелся
под ритмичными ударами босых ступней,
обнажился серый каменный пол.]

[Рыцари задумываются: есть ли сейчас хоть кто-нибудь,
кто может из облаков
создать Прекрасную Елену?]



* * *

Олегу Охапкину

…бараки гниют, звезды — падают вниз,
книги тлеют — кроме тех,
                        написанных на небесах.

И что же нам делать? —
                                  к  Создателю
                обращаем тусклое зеркало…

Но не тревожься, мой друг,
все идет
                литургический круг.



Op. № 08. 179

что Москва, что Металлострой, всегда стихи и тележка — что-то мы за собой таскаем!..
я помню, как меня свинтили: нашли монитор LG, немного белья
и шестнадцать коробков спичек.
и две зажигалки.
я почувствовал себя пироманом!

— Здравствуй, Ляля.



* * *

— А правда, Эдит "Лебединая шея"
только по следам своих поцелуев
смогла найти любимого мужа после битвы?

— Да. Говорят — только по собственным засосам.
Конунга Харальда
англосаксы изрубили в куски, —  битва была очень тяжелая.

А вот анекдот
на эту же тему:
Когда-то у нашей королевы был такой "летучий отряд"
из юных прислужниц.
Я не помню, сколько их было
                                                            — всегда стайкой —
то щебечут, то замирают "в раздумьях"
                                                            в этакой изысканной позе…
молоденькие, хорошенькие.

В ночь перед турниром к фавориту приходила одна,
иногда и двое-трое… поили сладкими зельями,
утоляли его страсти
самыми нежными частями своих тел.
— Он должен был бы молиться, ночь провести в часовне!!!

— Да!..
А поутру томный, весь изнуренный —
сразу же вылетал из седла.
Побеждал тот, кого выбирала королева!

…Нет, ты плохо не думай, они и потом утешали, лечили раны…

Потом, когда пошли разговоры, королеве пришлось
повыдавать их замуж,
а самых злостных — отдать прокаженным.
То-то было радости!
Зато теперь, и перед битвой, и перед турниром,
применяются совсем другие средства…
…Радости нам не дождаться.

— Как хорошо, что мы бессмертны, господа!
Но нас не хватает,
Не позвать ли нам садовника?

— Но ведь Эдит его любила!..

— Зато Вилхьяльм Ублюдок всласть попользовался Англией!*



* * *

Рыжий маленький мотылек с иссиня-черными глазами сел мне на часы,
потом перепорхнул на пальцы правой руки,
потом взлетел на плечо.
То ли подслушивает мой шепот — обращенные к тебе слова,
то ли сам пытается что-то сказать...
но я не слышу, я давно уже перестал слышать голоса богини.

* "Не позвать ли нам садовника", — через несколько сотен лет это скажет один маркиз — тоже бессмертный. Впрочем, зная любовь сэра Лансингтона к сарацинским штучкам, можно предположить, что, говоря о "садовнике", он зовет Бога.