ЗИНЗИВЕР № 5 (25), 2011

Гляди, они вернулись; ах, смотри,
как медленны неверные шаги,
как пробует пространство каждый шаг;
            они шатаются!

Смотри, они вернулись следом в след,
со страхом, в полузабытьи,
как остановленный в своем паденье снег,
бормочущий пустое на ветру;
их звали «Окрыленные трепетом»,
            неколебимые!

Меркурии в крылатых сапогах
с серебряными гончими погонь,
хватающими след воздушных струй!

Хэй! Хэй!

Да, это доки в спором грабеже;
их острый нюх,
            кровавая душа.

Отставшие на длинном поводке,
о люди своры, бледные, как смерть!

Как я трудился?
О, как я трудился,
давая ее душе возможность рождения,
давая этой стихии имя и суть!
Она прекрасна, как свет, и столь же — течение,
ни имени, ни места — лишь путь.
О, этот труд, чтоб выявить ее, как отдельную,
дать ей имя и сущность вдохнуть!

Конечно, мы спутаны и не вольны,
мы, по сути, еще не рождены:
я любил поток и тень.

Твоя жизнь. Я молю, войди сюда.
Я молю, научись говорить «я»,
когда я тебя позову.
Потому что мы дерево, а не ветвь,
все, а не часть всего.