Критика
Григорий Горнов. «Астарта». —
М., «Вест-Консалтинг», 2012
М., «Вест-Консалтинг», 2012
Астарта — богиня войны и любви — не только название первой книги молодого поэта Григория Горнова. Она, богиня, словно пробралась в закоулки его строчек, подарила им удивительное звучание, наполнила красотой и почти античной элегантностью (строгостью форм!).
Но в книге, конечно, не только соединение «войны и любви», ее можно охарактеризовать и как «войну за любовь». И это будет в некоторой степени оправдано, ведь стремление к счастью для обычного человека сродни стремлению получить новое чувство для поэта, ощущающего мир — более обостренно, более чутко. Чуткость рождает чувство, а чувство — поэзию. Поэтический мир Григория Горнова красив, метафоричен, чувственен. Слова ввинчены в строки, те — в строфы, и само стихотворение представляется слепком этой удивительной богини — Астарты.
Но в книге, конечно, не только соединение «войны и любви», ее можно охарактеризовать и как «войну за любовь». И это будет в некоторой степени оправдано, ведь стремление к счастью для обычного человека сродни стремлению получить новое чувство для поэта, ощущающего мир — более обостренно, более чутко. Чуткость рождает чувство, а чувство — поэзию. Поэтический мир Григория Горнова красив, метафоричен, чувственен. Слова ввинчены в строки, те — в строфы, и само стихотворение представляется слепком этой удивительной богини — Астарты.
Там бродят одичалые, в лесу,
С потерянною памятью туристы,
Что автостопом ехали в Москву
Из Крыма. И голодные таксисты
Весь день стоят на площади одни,
Гоняют сплетни, словно молдаванок.
И в ночь неканоничные огни
Засвечивают ближний полустанок.
С потерянною памятью туристы,
Что автостопом ехали в Москву
Из Крыма. И голодные таксисты
Весь день стоят на площади одни,
Гоняют сплетни, словно молдаванок.
И в ночь неканоничные огни
Засвечивают ближний полустанок.
В этой вязи слов видна красота, чувствуется авторское эстетство (с легким налетом эгоцентризма), но нет чего-то трудно ощутимого, однако важного. Когда — из просто красивых строк, образов, миров — рождается тонкая, удивительная (настоящая!) поэзия. Достать или получить этот ингредиент по собственному желанию невозможно, тут нужно другое.
Стихи Григория Горнова в cвязи c этим напоминают мне раннего Георгия Иванова, умевшего создавать прекрасные стихотворные чертоги, отрешающегося от трагедий времени (что вполне справедливо отмечалось и осуждалось критиками, разбиравшими книги Иванова, вышедшие в начале 1920-х годов). Дальше — сытая жизнь за границей (даже прислугу смогли нанять!) вплоть до резкого крушения надежд и благополучия, скитаний, лишений, внутреннего слома. Неслучайно наибольшую ценность имеют поздние ивановские стихи, сохранившие всю ту красоту, безупречность и эстетичность, что была и у юного поэта, но получившие неуловимый ингредиент — и только благодаря этому они пережили автора.
Я не хочу сказать, что желаю Григорию Горнову жизненного слома — отнюдь нет! Но порой — это необходимое условие для появления в поэзии собственно поэзии, не сиюминутной, а вечной.
Безусловный потенциал Григория Горнова — очевиден. Высоко оценивают молодого поэта Сергей Арутюнов, Борис Лукин, Борис Кутенков и др. А Светлана Шильникова, автор предисловия (редко удается встретить подобные по лаконизму, точности и образности предисловия!), рисуя портрет поэта, находит соответствующие лирическому герою слова (получается, самому автору?): «Безудержно молод, безудержно упрям, безудержно влюблен — безудержен». И отмечает, пожалуй, самое яркое в стихах Горнова: звуки. «Звук стихов Горнова — акустика голосников, плотная, открытая, наполненная, обволакивающая».
Это так. Читать стихи Григория Горнова вслух — получать особое эстетическое удовольствие.
Стихи Григория Горнова в cвязи c этим напоминают мне раннего Георгия Иванова, умевшего создавать прекрасные стихотворные чертоги, отрешающегося от трагедий времени (что вполне справедливо отмечалось и осуждалось критиками, разбиравшими книги Иванова, вышедшие в начале 1920-х годов). Дальше — сытая жизнь за границей (даже прислугу смогли нанять!) вплоть до резкого крушения надежд и благополучия, скитаний, лишений, внутреннего слома. Неслучайно наибольшую ценность имеют поздние ивановские стихи, сохранившие всю ту красоту, безупречность и эстетичность, что была и у юного поэта, но получившие неуловимый ингредиент — и только благодаря этому они пережили автора.
Я не хочу сказать, что желаю Григорию Горнову жизненного слома — отнюдь нет! Но порой — это необходимое условие для появления в поэзии собственно поэзии, не сиюминутной, а вечной.
Безусловный потенциал Григория Горнова — очевиден. Высоко оценивают молодого поэта Сергей Арутюнов, Борис Лукин, Борис Кутенков и др. А Светлана Шильникова, автор предисловия (редко удается встретить подобные по лаконизму, точности и образности предисловия!), рисуя портрет поэта, находит соответствующие лирическому герою слова (получается, самому автору?): «Безудержно молод, безудержно упрям, безудержно влюблен — безудержен». И отмечает, пожалуй, самое яркое в стихах Горнова: звуки. «Звук стихов Горнова — акустика голосников, плотная, открытая, наполненная, обволакивающая».
Это так. Читать стихи Григория Горнова вслух — получать особое эстетическое удовольствие.
Мне двадцать лет. И март идет какой-то,
Совсем еще не узнанной, весны.
И надо мной сбиваются со счета
Созвездий одинокие холмы.
В пейзаже здесь чего-то не хватает,
И я пишу, наверное, зазря
О том, как мимо шумно проплывает
Рыболовецкий траулер дождя.
Совсем еще не узнанной, весны.
И надо мной сбиваются со счета
Созвездий одинокие холмы.
В пейзаже здесь чего-то не хватает,
И я пишу, наверное, зазря
О том, как мимо шумно проплывает
Рыболовецкий траулер дождя.
Кто-то скажет, что сейчас так не пишут, и будет в некоторой степени прав. Поэзия в последние десятилетия не просто многоусложнилась, она ушла от читателя, оставшись чем-то культовым для очень узкого круга. (Или это не поэзия, а что-то иное, важное, но — иное?) Так или иначе, Григорий Горнов разворачивает стихотворное пространство к читателю. Но — читателю умному, образованному, умеющему подметить тонкость метафоры, способному оценить перекличку с поэтами-предшественниками (цитаты в поэтике Горнова органично вставлены в текст).
Первая книга Григория Горнова «Астарта» могла быть и потоньше (я бы ужал ее на половину, а то и на две трети — в частности, ранние стихи, важные биографически, но поэтически — менее). Что не отменяет главного — о себе заявил новый поэт, который может стать поэтом в наше непоэтическое время.
Но для этого нужен путь, подобный ивановскому (примеров, впрочем, можно набрать немало), чтобы искусство ради искусства преломилось в луче поэтического солнца и засияло ровно и мощно. От нас — и до будущих поколений.
Первая книга Григория Горнова «Астарта» могла быть и потоньше (я бы ужал ее на половину, а то и на две трети — в частности, ранние стихи, важные биографически, но поэтически — менее). Что не отменяет главного — о себе заявил новый поэт, который может стать поэтом в наше непоэтическое время.
Но для этого нужен путь, подобный ивановскому (примеров, впрочем, можно набрать немало), чтобы искусство ради искусства преломилось в луче поэтического солнца и засияло ровно и мощно. От нас — и до будущих поколений.
Владимир КОРКУНОВ