ЗИНЗИВЕР № 1 (13), 2009

Дмитрий СЕВЕРЮХИН


Поэт. Родился в Ленинграде. Историк искусства и литератор; автор многих монографий и научно-справочных книг; организатор выставочных и издательских проектов; член Союза художников. Выпустил прозаические книги "Вечер в Летнем саду" (2002) и "Митино счастье" (2003), а в 2006 – первую книгу стихов "Буковки". Стихи печатались в журналах "Реальность и субъект", "Акт-Самиздат", "Зинзивер", "Крещатик", "Словолов", "Путь домой", "Мера всех вещей", "Дети Ра", в каталогах ежегодной выставки "Весь Петербург", в газете "Час пик", в антологии "И реквиема медь…" (СПб., 2007) и в сборнике "Петербургская поэтическая формация" (СПб., 2008).


МНЕ ПОЛОЖЕНО



Я думал, что мне положено
в дом входить с набережной,
открывая парадную собственным ключом,
пользоваться столовым серебром
с вензелем давно почившей прабабушки
и коротать время
за чтением старинного фолианта
с тем же вензелем —
золотым на кожаном переплете,
а устав от чтения,
долго лежать в ванне,
вдыхая аромат шампуня "Опиум",
или замирать у окна
с чашкой кофе,
следя за скольжением кораблей,
освещенных заходящим солнцем,
и не делать глотка,
пока палец не занемеет
на фарфоровом курке.

Был убежден, что мне положено
посещать премьеры
по контрамаркам,
вернисажи — по приглашениям в конверте;
на пороге парикмахерской
радоваться привычному:
"как всегда?"
щедро благодарить гардеробщика,
догадавшегося подать пальто,
но не баловать официанта,
умудрившегося принести
коньяк в холодном бокале;
предпочитать дома,
где суп разливают из супницы,
а не из кастрюли;
безударную "о" заменять на длинное "а",
не злоупотребляя растягиванием;
ежедневно здороваться с дворником,
хотя он молчит высокомерно;
и не ввязываться в разговор с незнакомцем,
даже если он твердит
о многолетней дружбе;
поворачиваться спиной к гостям,
когда они перестают
разговаривать обо мне;
не делать ничего такого,
что напоминало бы спорт,
а проходя мимо зеркала,
наслаждаться несовершенством своего тела;
выхватив взглядом в толпе
симпатичную женщину,
немедленно поцеловать ее,
не обращая внимания
на обескураженного кавалера,
но при этом решительно отказывать дамам,
говорящим "кофэ";
в минуты крайнего раздражения
подпустить в разговор строку из "Илиады"
или невзначай похвалить
маникюр собеседницы,
любуясь при этом формой
собственных ногтей;
а в минуты хорошего настроения
подать нищему яблоко
и уйти не оглядываясь;
включать телевизор
только если там дают "Лебединое озеро".

Мне положено, я не сомневался,
не спорить до победы,
не отвечать на бесконечные вопросы о здоровье,
не прикидываться знатоком автомобилей и рыбалки,
не употреблять слово "Бог",
не падать на дырявый мизер,
не осуждать водопроводчика,
не торговаться с цветочницей,
не пытаться соорудить полочку,
видеть во снах волшебный лес,
пахнуть дорогим коньяком,
изредка разрешать себе пожалеть кого-то.

всю ночь просидев у порога
твоей неприветливой двери,
и, сжимая опорожненную банку "Невского",
все верю еще: мне положено
в дом входить с набережной,
открывая парадную собственным ключом,
пользоваться столовым серебром
с вензелем давно почившей прабабушки
и коротать время
за чтением старинного фолианта
с тем же вензелем —
золотым на кожаном переплете.