Петр КАЗАРНОВСКИЙ
Петр Казарновский родился в 1969 году в Ленинграде. Поэт. Окончил Ленинградский педагогический институт им. А.И. Герцена. С конца 80-х годов по сегодняшний день работает учителем русского языка и литературы в одной из петербургских средних школ.
Петр Казарновский родился в 1969 году в Ленинграде. Поэт. Окончил Ленинградский педагогический институт им. А.И. Герцена. С конца 80-х годов по сегодняшний день работает учителем русского языка и литературы в одной из петербургских средних школ.
ТО ЛИ ДОЖДЬ, ТО ЛИ СНЕГ
* * *
* * *
Утро нежит и тревожит.
Звезды гаснут. Никнет мрак.
Пробирается по коже
Холодок иль глупый страх.
Колесо дороги дальной
Утомительно скрипит.
Ночь была сегодня тайной,
Стала тайной — тем, кто спит.
На словах вся жизнь простая:
Цель, причина — вот и связь!
И кружится тихо стая,
С полдороги возвратясь.
Звезды гаснут. Никнет мрак.
Пробирается по коже
Холодок иль глупый страх.
Колесо дороги дальной
Утомительно скрипит.
Ночь была сегодня тайной,
Стала тайной — тем, кто спит.
На словах вся жизнь простая:
Цель, причина — вот и связь!
И кружится тихо стая,
С полдороги возвратясь.
1998
* * *
Ударил пo небу ведром,
Разбрызгал капли,
Игре с огнем дивясь нутром —
С огнивом не солдат ли?
Под полковую мишуру,
Приправленную дробью,
Пронес пронырную игру
За околичность вдовью.
Чтоб не повадилось псарям
Украсть телегу,
Сгребает в пригоршню мирян
И в путь, с разбегу.
У нас есть день до темноты,
До нового конвоя,
Когда доводят да черты
Молитвы, звезд и воя.
А небо все под головой
Гудит зимою,
Что карты не ему раскрой,
А медленному рою.
Разбрызгал капли,
Игре с огнем дивясь нутром —
С огнивом не солдат ли?
Под полковую мишуру,
Приправленную дробью,
Пронес пронырную игру
За околичность вдовью.
Чтоб не повадилось псарям
Украсть телегу,
Сгребает в пригоршню мирян
И в путь, с разбегу.
У нас есть день до темноты,
До нового конвоя,
Когда доводят да черты
Молитвы, звезд и воя.
А небо все под головой
Гудит зимою,
Что карты не ему раскрой,
А медленному рою.
1999
* * *
Жить, тачая платья и точа ножи,
Источая запах испеченной ржи,
Правда, потакая неизбежной лжи.
Ну, а кто не так же?! Нечего тужить!
Пусть и не в мундире — в свитере служить,
Дурака валяя,
часто не желая
жить.
Источая запах испеченной ржи,
Правда, потакая неизбежной лжи.
Ну, а кто не так же?! Нечего тужить!
Пусть и не в мундире — в свитере служить,
Дурака валяя,
часто не желая
жить.
2002
* * *
То ли дождь, то ли снег…
Доживает свой век
человек.
То ли снег, то ли дождь…
Век пройдет — доживешь
и умрешь.
Забытье хоронить,
в узлы спутывать нить…
Умирать или жить?
Проникать в забытье,
и в твое и в мое —
ворошить,
ворошить, ворожить.
Потихоньку любя,
ночи недостает,
не хватает себя.
Доживает свой век
человек.
То ли снег, то ли дождь…
Век пройдет — доживешь
и умрешь.
Забытье хоронить,
в узлы спутывать нить…
Умирать или жить?
Проникать в забытье,
и в твое и в мое —
ворошить,
ворошить, ворожить.
Потихоньку любя,
ночи недостает,
не хватает себя.
1998
* * *
Гонясь за мыслью, потерял тетрадку.
Не доверяю прежнему рассудку.
Кусать за локоть легче, чем за пятку.
Курить косяк скучней, чем самокрутку.
Напоминает думать мне про пытку.
С недавних пор только дерусь я кротко.
От добродетелей не миновать убытку.
А от прохожих все пованивает водкой.
Любую птицу от рожденья тянет в клетку.
Кто целомудрен, тот полюбит проститутку.
И если допустить, что говорю я в шутку,
За эту голову дадут хотя б монетку.
Не доверяю прежнему рассудку.
Кусать за локоть легче, чем за пятку.
Курить косяк скучней, чем самокрутку.
Напоминает думать мне про пытку.
С недавних пор только дерусь я кротко.
От добродетелей не миновать убытку.
А от прохожих все пованивает водкой.
Любую птицу от рожденья тянет в клетку.
Кто целомудрен, тот полюбит проститутку.
И если допустить, что говорю я в шутку,
За эту голову дадут хотя б монетку.
1997